Слушать подано. Уральский джаз начнет очищаться от эстрадности. Так считают известные екатеринбургские джазмены,  которые на следующей неделе представят новый клуб поклонников «черной музыки». И хотя последователи Луи Армстронга  и Чарльза Паркера признают, что уральская столица «не самая джазовая точка на карте нашей страны», она может посоперничать  с крупнейшими мегаполисами, где зарождалась культура инструментальных импровизаций. У трубача Сергея Проня и пианиста  Александра Титова  есть масса аргументов в пользу этого смелого суждения, о которых я узнал в ходе интервью с музыкантами.

— Насколько мне известно, идея открытия джаз-клуба  в Екатеринбурге долго вынашивалась и спустя несколько лет все-таки воплотилась в жизнь. Неужели необходимость в нем настолько велика?

С.П.: Конечно, ведь даже на моей памяти немало случаев, когда приезжающие иностранцы спрашивали, где в уральской  столице можно послушать настоящий джаз. И как же они разочаровались, услышав в ответ - нигде. Причем  подобных мест по всей стране  днем с огнем не сыскать. В Москве, например, их буквально пара, а остальные  заведения позиционируют себя как арт-клубы. Нередко посетители приходят в них только для того, чтобы поужинать  и потусоваться. И им неважно, какие мелодии сопровождаю этот каждодневный  обряд - играют что-то, ну и порядок.

А.Т.: Наш творческий багаж ничуть не уступает профессионализму  джазменов Новосибирска или Санкт-Петербурга. Так что Екатеринбург  в скором будущем с легкостью может стать  третьей музыкальной столицей.

— А как обстоят дела с клубной джазовой культурой на Западе?

С.П.: Однажды прогуливался недалеко от Гранд-опера в Париже  и  возле  небольшого ресторанчика  услышал доносящуюся  из него мелодию, кто- то  шедеврально играл на инструментах. Заглянув внутрь, я увидел - из пяти столиков, что меня поразило до глубины души, был занят всего один. Чуть дальше  от этого заведения натолкнулся на другое, где  столпилась масса зевак.  Весь парадокс заключался в том, что музыка  там была  крайне отвратительна. Просто за рубежом, так же как и у нас в стране, публика не всегда способна отличить очевидный суррогат от истинного  искусства. Она может одинаково  аплодировать и бездарным музыкантам, инструменты которых звучат как стеклорез или пионерский барабан, и действительно талантливым исполнителям, что сплошь и рядом  встречается в Екатеринбурге. Любые  темнокожие артисты, которые хотя бы  немного умеют петь и играть, скажем , на струнных и клавишных , за счет своей харизмы  вызывают неподдельный восторг у слушателе. Но ведь это глушит уникальные традиции джазовой школы.

— В чем именно ее самобытность?

А.Т.: Начнем с того, что наши музыканты  намного чаще иностранцев исполняют авторские композиции и не стремятся  следовать требованиям  зашоренного  мейнстрима. Мы никогда  не хотели  подстраиваться  под общепринятые догмы.

С.П.: Екатеринбургский джаз удивительно современен, а  в  начале  1990-х вообще напоминал авангард в чистом виде. Он далек от развлекательности, которая присуща американским аналогам, - там композиции какие-то опереточные, больше похожие  на легкие бродвейские песенки. Уральские  джазмены вовсе не ставили цели  строить из себя артистов  с легендарной 52-ой улицы в Нью-Йорке, это получилось бы карикатурно и неискренне. Поэтому  у нас  всегда были и есть  парадоксальные  джазовые  коллективы, состоящие, к примеру, из одних духовиков.

А.Т.: Когда уральские музыканты приезжают с гастролями в Америку, они ошеломляют всех своей кардинальной непохожестью. В голове  иностранцев никак не укладывается, как можно столь смело  рушить  прежние каноны жанра. Ведь  на родине  джаза в большинстве  своем выступают клоны, которые никогда не позволяют себе выходить  за рамки  освоенного  в музыкальных учебных заведениях. Мы же не штудировали джаз, а жили им – с трудом  доставали редчайшие записи, чтобы  знакомиться с искусством  «буржуинов», как его называли раньше.

— Сейчас, когда все запреты сняты, существует ли опасность того, что российский джаз так же утратит индивидуальность?

С.П.: К сожалению, он неизбежно становится коммерческим и проходным. Но хочется верить, что это не перерастет в закономерность, ведь в исконном джазе нельзя сфальшивить перед аудиторией и его трудно не полюбить. К тому же современный человек, который с удовольствием бы послушал баллады, построенные на использовании всего четырех инструментов, изголодался по акустической музыке. Он-то и поможет сохранить джаз как интеллектуальную музыку.