В минувшие выходные на базе отдыха «Иволга» прошёл IV Международный джазовый фестиваль EverJazz. Почти две тысячи меломанов приехали на фестиваль, чтобы насладиться музыкой лучших джазменов России и зарубежья. Среди гостей были и корреспонденты «ОГ», которые провели на фестивале творческие встречи с хедлайнерами.

Послушать таких звёзд джаз-эстрады, как Харрисон Янг, Чарльз Тёрнер III, Омар Торрез, приехали люди со всех уголков области. Ажио­таж вполне объясним – подобных мероприятий в России очень мало. Помимо именитых иностранных гостей, на фестивале можно было услышать российских исполнителей, а также уральскую школу джаза. Например, биг-бенд Виталия Владимирова – оркестр, в котором играют более 20 музыкантов, а также проект Six Pianomen, объединивший сразу шесть лучших пианистов Екатеринбурга. На трёх концертных площадках в общей сложности выступило более ста музыкантов.

Изюминкой этого фестиваля стали проекты-посвящения великим музыкантам. Первый состоял из песен Леонида Утёсова. Вторым проектом стало посвящение Фрэнку Синатре. В программе – классика эстрадной песни Синатры, его золотые хиты. В обоих проектах были задействованы прославленные джазмены Сергей Пронь, Александр Титов, Игорь Паращук.

Тех же, кто приехал на фестиваль насладиться природой, ждала насыщенная развлекательная программа – от мастер-классов по танцам и лепке до бесплатной стрижки...

Харрисон Янг

 Харрисон Янг родился в Нью-Йорке. Окончил Университет Уильяма Патерсона, где обучался у пианиста Малгрю Миллера. В настоящее время живёт в Амстердаме. Занимается сольными проектами. В 2009 году Харрисон в качестве клавишника совершил мировое турне с «королевой металла» Дорой Пеш. А в 2015-м он присоединился к группе U.D.O. и в составе группы концертировал в России.

– Это мой первый визит в Екатеринбург, – рассказывает Харрисон. - Но не первый в России. Фестиваль великолепный, но когда меня повезли в лес – здорово напрягся. Подумал – вот она – русская мафия (смеётся).

– Как вы начинали свой путь в музыке?

– Я рос в Америке и очень рано начал играть на фортепиано. Кстати, у меня был строгий русский учитель, звали его Сергей Арзуманов. Он был великолепный преподаватель. Но однажды я перестал брать уроки игры на фортепиано и просто начал каждый день, тренируя свои пальцы, играть что хочу. Через некоторое время начал писать свою музыку и организовал небольшою группу в Нью-Йорке. На самом деле это было большой удачей начать играть джаз так рано. У меня был потрясающий учитель – величайший пианист Малгрю Миллер. В 2012-м я выпустил первый музыкальный альбом. Это мой первый сольный тур, и я рад, что он проходит через Россию. Я счастлив, что разделю свою музыку с вами.

– Раньше джаз был музыкой не для всех, но сейчас его играют по всему миру не в пыльных клубах, а на большой сцене. В том числе на крупных фестивалях. Это хорошая тенденция?

– Это неплохо. Когда джаз вышел из клубов, многие сказали: «Что это такое?!» (смеётся). Сейчас, конечно, он нравится многим людям. Хотя воспринимать направления «свободного» джаза довольно сложно. Многие играют джаз, чтобы говорить «музыкой сердца», потому что так можно выразить свои чувства. А вся музыка, которая идёт от сердца – великая музыка. Я часто говорю, что джаз – супермузыка. Отвлечься от него невозможно, потому что он оказал влияние почти на все стили. Возьмите любое направление, и вы найдёте в нём частичку джаза. Он оказал влияние и на рок, и на хип-хоп. Повлиял на многие группы – на The Beatles, например. Послушайте последний альбом Дэвида Боуи – там пять джазовых композиций!

– Чем вам нравится джаз в России и чем он отличается от джаза во всём мире? Как вы оцениваете его уровень?

– Я был скорее удивлён уровню джаза, который услышал у вас в стране. Я могу закрыть глаза и почувствовать себя в Нью-Йорке. Конечно, Нью-Йорк – это город джаза, это родина джаза, это центр джаза, но, например, ты собираешься пойти и увидеть ночью десять концертов отменного джаза, а получаешь – ноль. В России берут качеством. Когда исполнитель из Нью-Йорка приезжает в Россию, все думают: «Вау!». Так же может быть и с исполнителем из России, который приедет в Нью-Йорк.

– Вы играли с великим пианистом Малгрю Миллером. Кто для вас является иконой джаза?

– Мой любимый музыкант – Дэвид Боуи. Да, он не джазмен, но сделал так много хорошей музыки в разных направлениях, что заслужил большого уважения. За что бы он ни брался – за джаз, за рок-н-ролл, за что угодно – он создавал шедевры. Если говорить о моих предпочтениях в современном джазе, то это – Грегори Портер и Гэрри Аллен. А с Малгрю Миллером была интересная история. Помню, это был мой первый день в джазовой школе. Я пришёл на урок пения, а там было фортепиано. Я начал наигрывать несколько простых композиций. Затем на моё плечо опустилась тяжёлая ладонь. Я обернулся, и это был Малгрю Миллер. Он сказал: «Нет, ты не должен играть». Затем он сел на моё место и показал такую импровизацию!

Чарльз Тернер

Джаз-вокалист Чарльз Тёрнер III родился в Лос-Анджелесе. В 2010 году получил степень в музыкальном колледже Беркли в Бостоне. Финалист международного Джазового фестиваля в Швейцарии. Выступает в Карнеги-Холле. Один из самых популярных и самых востребованных джазовых музыкантов нового поколения.

– Знаем, что у вас музыкальная семья. Ваше увлечение джазом началось с детства?

– Всё, действительно, началось с семьи, в детстве мой отец играл мне классические и джазовые композиции. Но тогда мне нравились модные направления – поп-музыка, например. Со временем ко мне пришло чувство музыки, и я начал слушать джаз. Меня восхищает в джазе свобода и возможность импровизировать как на джем-сейшенах, так и на концертах, с музыкантами, которых ты можешь встретить в любом уголке мира. Восхищает возможность контактировать со слушателем, ведь тончайшие изменения фразировки находят у слушателя немедленный отклик. К примеру, когда публика танцует, мелодические и ритмические фигуры моментально воспринимаются танцорами, которые переводят их на язык тела. И, конечно, мне нравиться такая реакция – это мощный стимул для вдохновения.

– Чем отличаются аудитория и восприятие джазовой музыки в США и в России?

– В настоящее время нет такого разрыва в восприятии, поскольку у нас космополитическое общество. В России много талантливых музыкантов – мне, например, нравится Игорь Бутман. Когда я впервые приехал с гастролями в Россию, волновался, как воспримут моё выступление. Но как только оно началось, сразу понял, что музыка универсальна и всегда находит реакцию у публики. Джаз призван соединять музыкальные направления прошлого и настоящего века, в этом его многогранность, этим он удивляет. Кроме того, универсальность джаза в том, что сегодня он – не только для элиты. Это достояние всего общества, особенно в наше потрясающее время, когда у всех есть доступ к музыке, независимо от расовой или культурной принадлежности. Я в Нью-Йорке стараюсь выбирать те места для концертов, куда могут приходить самые разные люди. Я пою для всех.

– У вас достаточно плотный гастрольный график. Что больше всего запомнилось?

– Моё первое путешествие в Россию. Ко мне подошла спокойная бабушка лет восьмидесяти и попросила передать Обаме, что Джордж Буш – дурак, и она его ненавидит. Я был удивлён, что бабушка, кормящая голубей, может так высказываться. Кстати, Обаму я пока не встречал, так что послание не передал. Меня часто спрашивают о политике, о взаимоотношениях между нашими странами. Многие музыканты используют свой статус, чтобы порассуждать на эту тему, но я не хочу идти этой дорогой. Мне важнее писать музыку о насущных проблемах. Музыка должна объединять людей, сглаживать политические конфликты, ведь это потрясающая возможность рушить стереотипы и строить мосты между людьми.

Источник: Областная газета